Звездной болезни не было
— Главным стартом этого сезона, безусловно, станут Олимпийские игры. Для вас четыре года с прошлых Игр пролетели незаметно или растянулись во времени?
— Время пролетело очень быстро, четыре года прошли просто незаметно. Но если разобраться, сколько труда вложено, какая работа проделана, сколько событий произошло, понимаешь, что четыре года были длинными. В 2012-м мы с Сашей (Дьяченко), можно сказать, были молодыми, «зелеными» и неожиданно стали олимпийскими чемпионами. Слава богу, что так получилось, это невероятное чудо. Окрыленные победой на Олимпиаде, мы думали, что можем выиграть чемпионат мира, и сделали это в 2013-м в Дуйсбурге. Испытывали настолько сильный эмоциональный подъем, что подумали: раз у нас все так хорошо идет, так все легко складывается, значит, можно продолжать побеждать всю жизнь. Но так не бывает, это спорт, каждый день появляются новые звезды, подрастает новое поколение, и конкуренция увеличивается. За границей тоже смотрят, что если кто-то побеждает, то стараются копировать какие-то вещи, в том числе подготовку. Но в 2015-м мы все-таки реабилитировались за неудачи, хотя сам сезон получился очень тяжелый: то у нас не получалось быстро грести, то напарника мучили травмы. Получилось, после Олимпиады в Лондоне мы потеряли свою форму, у нас полтора года куда-то ушло, мы не понимали, в чем причина, может быть, это уже старость (смеется), может быть, были какие-то преграды психологического характера. И только сейчас мы вновь обретаем свою форму.
— Тяжело в принципе держать уровень, который вы задали на Олимпиаде? И после победы на Играх у вас не возникало проблем с мотивацией?
— Тяжело, любой спорт требует максимум усилий на тренировках. Да и то тренировка — это одно дело, на тренировках все показывают хорошее время. А старт — совсем другое, кроме тебя на дорожках еще восемь экипажей, и знаешь, что судьбу первого места решат доли секунды, поэтому тренерам всегда нужно находиться в поиске, чтобы мы могли удержать свою форму. Надо учитывать, что гребцы в течение сезона проходят два пика — чемпионат России, где проходит отбор на международные соревнования, и сами международные старты. Поэтому надо правильно себя подводить к пиковым периодам, и это не так легко.
— Каждый человек высказывается так, как считает нужным. Не знаю, никто из людей, которые находятся со мной рядом, точно не могут сказать, что я «зазвездился», ничего такого я не делал, чтобы так можно было сказать. По моему мнению, в тот момент нужно было что-то сказать, видимо, накипело, результата не было у всей сборной, на тренере ответственность, и, видимо, мы попали под горячую руку, или журналист задал вопрос в своеобразной форме, что ему пришлось в такой форме ответить. Это нормально, может быть, Парфенович не хотел так сказать, но так получилось. Какая звездная болезнь? Нет, всегда нужно сохранять человечность. Знаете, я верующий человек, христианин, и если бы я делал что-то не так, мне обязательно об этом сказала бы моя жена или мама. Стараюсь следить за своими делами, действиями, понятно, что всем людям нужно работать над собой, расти в личностном плане, но звездности никакой не было.
— Тренер, скорее, имел в виду, что вы больше времени уделяли семье, нежели спорту, в то время как надо было выбрать что-то одно.
— Я бы не сказал, что интерес к спорту упал. Мне нравится грести, нравится то, чем занимаюсь, и я осознаю полную ответственность, какие усилия необходимо приложить, чтобы добиться результата. Не думаю, что надо говорить о семье. Семья — это главное в жизни, спорт — это работа, мы понимаем, что защищаем честь своей страны. Но говорить про семью… Ну давайте тогда мы будем, как роботы, думать только о работе, а все остальное неважно. Я все прекрасно понимаю, понятно, что спортсмен вместе со своим тренером отвечает за результат. Но почему-то в первую очередь говорят о спортсменах, когда что-то не идет.
«В Милане реабилитировались за неудачи»
— После неудачи в Москве на чемпионате мира в Милане в прошлом году вы заняли второе место, завоевали олимпийскую лицензию. Получается, сделали выводы? Что изменили в своей подготовке?
— Ой, чего мы только не меняли! Но в целом все шло своим чередом, мы тренировались, прикладывали усилия. Признаюсь, за неделю до чемпионата мира было непонимание, вроде бы стали ехать быстрее, но не было такого, что «ух, уау»! Начали искать, в чем может быть причина, и технически сделали в лодке небольшие изменения, после чего стало гораздо веселее и лучше. Что изменить, чтобы результаты были лучше? Надо просто следить за тем, что делаешь. Вот в этом сезоне я уже получил легкую травму спины, но что теперь сделаешь, это профессиональный спорт. Чуть-чуть недоразмялся, неправильно поработал со штангой или мышцы переутомились, и можешь получить травму. Профессиональный спортсмен хочет сделать работу больше, чтобы появлялись результаты, а в итоге получается, то локти травмируются, то поясница. Я как верующий человек молюсь. Молитва может горы сдвинуть, а все остальное приложится.
— Мы все-таки заняли второе место на чемпионате мира, и для нас это серебро как с золотым отливом. Мы все думали: как же так, почему не получается? На чемпионате Европы четвертые, на Европейских играх шестые. То лодка едет не в ту сторону, и приходится переключать внимание на то, как ей рулить по дистанции, то травмы. На Кубке мира мы вроде бы проехали хорошо, попали в финал, и тут у Саши так сильно заболела спина, что он с кровати подняться не мог, и пришлось сняться со старта. Все это накапливалось, и до чемпионата мира мы с женой приняли решение молиться, чтобы самочувствие было удовлетворительное, и было понимание, может быть, уже какими-то другими путями идти (к результату). На чемпионате мира мы сначала стали четвертыми, но Бог всегда дает второй шанс. Произошел совершенно невероятный случай: все финишировали, и тут нам говорят: был фальстарт, перезаезд через 40 минут! Представляете? А ведь все уже выложились по максимуму. Фальстарт был зафиксирован не в самом начале гонки, а когда она состоялась, таких случаев я не помню, возможно, это вообще на чемпионате мира произошло впервые в истории. Через 40 минут мы с Сашей в повторном заезде стали вторыми.
— Во время 40-минутной паузы между заездами вы обсуждали с Александром, что это ваш шанс попасть в тройку?
— Да нет, мы просто молча настраивались на новый заезд. Когда подошло время стартовать, просто сказали друг другу: «Ну что, пойдем». В первом заезде нам не хватило резкости, за день до этого старта мы участвовали в заезде на 500 метров, а там надо делать растянутый гребок, и так получилось, что сначала просто не успели переключиться на 200-метровку. Так что фальстарт нам был на руку, потому что потом удалось поймать спринтерский резкий ритм и динамику.
В Лондоне экипаж словно ангелы несли к финишу
— В период, когда не было высоких результатов, устраивали с Александром разбор полетов?
— Разбор полетов могут устраивать только тренеры, а мы просто тренировались. Конфликтов тоже не было, смысл выяснять отношения? Ведь когда ты в лодке с напарником, вы — команда. Экипаж работает как единое целое, и нельзя на кого-то переваливать вину. Во-первых, незачем, а во-вторых, выигрывает команда и проигрывает тоже команда.
— Ваш экипаж называют «Русская ракета», все восторгаются, что он образовался всего лишь за несколько месяцев до начала лондонской Олимпиады. А вы помните, какой была ваша первая реакция, когда тренеры решили создать ваш дуэт с Александром?
— Впервые мы сели в одну лодку в 2011 году после чемпионата мира в Венгрии. Тренеры сказали, чтобы мы попробовали грести вместе. Мы вышли, попробовали, а потом это как-то подзабылось. Вновь объединились в апреле 2012 года, сели, сказали друг другу: «Поехали!» И у нас все получилось. Через год нашему экипажу будет уже пять лет.
— Процесс притирки друг к другу был сложным? Говорят, у вас совершенно разные характеры.
— Притираться нам надо было больше в бытовом плане. Раньше мы просто говорили друг другу «привет, как дела?», а когда объединились в экипаж, на сборах стали жить друг с другом, и понадобилось какое-то время, чтобы привыкнуть. А сейчас можем даже накормить друг друга, что-то приготовить. Вне сборов живем в соседних подъездах, если надо чем-то друг другу помочь — запросто. Разные взгляды на жизнь? Не знаю, лично мне хочется духовно развиваться, как у Саши — спросите у него. В спорте у нас общие задачи, цели, и мы идем к ним.
— То есть можно сказать, что стали уже друзьями за это время?
— Друзья ли мы, рассудит дальнейшее время. Сейчас мы друзья, надеюсь, так дальше и останется.
— За то время, что вы выступаете вместе, случались конфликтные ситуации? Когда-нибудь доходило до такого, что все, надо заканчивать?
— До таких ситуаций не доходило. Конфликты случались, но они происходили на фоне психологической усталости от сборов, когда долгое время окружают одни и те же люди, и хочется сменить обстановку. Наверное, только в первый год у нас случались трения, когда подстраивались друг к другу во время тренировок, бывало, ругались, но потом это проходило, всегда лучше первым подойти, извиниться, даже если неправ. Так что у нас все хорошо.
— Олимпиада в Лондоне — самое запоминающееся событие в спортивной жизни?
— Наверное, любые соревнования не забываются. Я люблю пересматривать старые старты, интересно посмотреть, как люди гребли в 80-х годах. Свои тоже смотрю, но не для чтобы воскликнуть «уау, как классно!», а обращаю внимание на ошибки в технике. Олимпиада в Лондоне оставила сильные воспоминания, как будто наш экипаж ангелы несли на крыльях — мы делали такой отрыв на короткой дистанции! Мы были готовы к старту, но так сложилось, что чудеса прямо какие-то произошли.
— Обычно спортсмены очень нервничают перед стартом. А вы чувствовали себя спокойно?
— Я был абсолютно спокоен, даже не боялся за травмированный локоть, из-за которого две недели до Олимпиады практически не тренировался. Никаких посторонних мыслей не было, просто нужно было все сделать правильно, как наработал, все 80-85 гребков, которые требуются на дистанции 200 метров. В нашей дисциплине, если сделал что-то не то, то есть большая вероятность проиграть, поэтому старались исключить ошибки.
«Думаю о Рио, но живу сегодняшним днем»
— Сейчас, спустя четыре года, какой настрой у вас будет на Олимпиаде в Рио?
— Ну, сначала нам нужно еще попасть в состав сборной на Игры. Совсем скоро в Краснодаре пройдет Кубок России, это будут первые просмотровые соревнования перед Олимпиадой. Возможно, это не самый важный старт, но все же каждый спортсмен хочет держать марку. Основным станет чемпионат России, по итогам которого зарабатывается право поехать на Олимпиаду. Главная задача — отобраться на Игры, после чего будет большой сбор на 1,5 месяца, на котором будет непосредственно идти подготовка к Олимпиаде. Настрой, как всегда, боевой. Правда, как рассказывают, там гребной канал еще не совсем готов.
— На данный момент как оцениваете свою форму?
— На тренировках результат мне нравится. Я даже лучше себя чувствую, чем в прошлом году. Но все покажут только соревнования. Когда пересекаешь финишную черту, становится видно, все ли хорошо или нет. Настрой, конечно, у нас только на победу. Как и у любого спортсмена, ведь многие хотят обойти чемпиона. Я ко всем отношусь с уважением, считаю, что подрастающее поколение должно себя проявлять, ведь потом оно будет защищать честь страны и добиваться высоких результатов. Могу сказать, что в сборной хорошая молодежь, конкуренция чувствуется. Кого я считаю главным конкурентом? Конкуренты все, в финале пять лодок точно сильные.
— Думаю, что как раз они и приедут на Олимпиаду. Кстати, некоторые страны уже отобрались на Игры, как австралийцы, есть и другие команды. Они уже целенаправленно готовятся к Рио.
— К слову, по вашему мнению, у иностранных команд есть преимущество в связи с тем, что они отбираются на Олимпиаду раньше?
— Что мне нравится у иностранцев — они не бояться участвовать в соревнованиях, все время хотят стартовать, все время куда-то ездят. Плюс психологически им не надо лишний раз настраиваться на отбор внутри страны, так как конкуренция небольшая. Это дает им уверенность. Но и у нас тоже можно посмотреть спортсменов в деле, благодаря системе отбора держишь себя все время в тонусе. Посмотрим, что будет на чемпионате Европы. Обычно перед Олимпиадой мало кто из лидеров приезжает, все шифруются, не хотят раскрывать свои карты.
— На чемпионате мира вы выступали не только в двойке, но и в одиночке. У вас есть амбиции принять участие в индивидуальных соревнованиях на Олимпиаде?
— Когда выступаешь в одиночке, вся ответственность лежит на тебе. Сейчас не вижу смысла загадывать, хотя такое желание есть. Посмотрим, как будет складываться ситуация, после отборов станет все яснее. Если у меня будет понимание, что что-то складывается не так, зачем я буду распылять энергию? Буду смотреть на свое физическое и психологическое состояние. Все решения — позже.
— Но о Рио вы думаете?
— Думаю, конечно, но живу сегодняшним днем. Какой смысл вешать на себя олимпийскую аккредитацию, когда еще в сезоне не было одного старта? А так, конечно, было бы круто попасть на Олимпиаду и вновь оказаться на пьедестале. Мне довелось испытать эти чувства, это очень здорово, видишь, какая поддержка от близких людей и всех болельщиков, которые смотрят Олимпиаду по телевизору.
— Вы упомянули, что гребной канал в Рио еще не готов. Какие у вас в целом от него впечатления?
— Сам я на гребном канале в Рио не бывал, а ребята, которые ездили туда во время предолимпийской недели, рассказывали, что там ветер дует и может чуть ли не по пять раз в день меняться — то боковой, то встречный, то попутный, то сильный, то слабый. Куча водорослей, и, говорят, вода не особо чистая. В общем, это все те факторы, которые мешают гребцам.
— В общем, будем вам очень непросто…
— Всем будет непросто. Здесь уже будет многое зависеть от удачи, фактора везения.
«На PlayStation играю за «Барселону», но болею за «Урал«
— Вы упоминали, что на сборах беспокоили травмы. Сейчас они не мешают?
— В феврале потянул спину так, что не мог согнуться, пришлось делать в Москве МРТ. Выяснилось, что в позвонке есть грыжа, правда, она не мешает, но есть другие нюансы. Хорошо, что успел ее подлечить, у нас в сборной очень хорошие специалисты, возможности, мне делали лечебную физкультуру, которая очень помогла. Недавно, после крайних сборов, что-то локоть стал побаливать.
— Два года назад у вас родился сын, и, судя по вашим социальным сетям, вы стараетесь всегда бывать с семьей, даже во время тренировочного процесса. Выходит, рождение сына вам только помогает?
— Раз в сезоне позволяю себе взять с собой семью на сбор. Когда жена и сын рядом, как-то легче становится, легче переносить нагрузки. Если бы позволяли финансы, я бы всегда брал их с собой. Кто-то, может быть, скажет, что семья отвлекает, это его личное дело. Но я ответственно отношусь к тренировкам и понимаю, когда нужно лечь спать, когда отдохнуть, чтобы набраться сил.
— Во время сборов в Португалии вы не только тренировались, но и успели посетить матчи Лиги чемпионов. Какая игра вам понравилась, «Бенфика — «Зенит» или «Порту» — «Базель»?
— Когда бываю за границей на сборах, люблю сходить на футбол. Спасибо нашему общему другу, который достал билеты и пригласил на матчи. Благодаря футболу удалось «переключить» голову, во время сборов постоянно шли дожди, и хотелось каких-то перемен. Честно говоря, мне больше запомнился матч «Порту». И стадион там интереснее, и голов было забито больше, тогда как «Бенфика» и «Зенит» играли на равных и создали мало опасных моментов.
— Вы ведь до того, как стали заниматься греблей, подумывали о футболе. И сейчас, наверное, в футбол играете?
— Конечно, хотя футбол — травмоопасный вид спорта, и тренеры запрещают нам играть в футбол. Можно поскользнуться, упасть, вывихнуть ногу. Так что в футбол сейчас играю больше на PlayStation. Выбираю себе солидные команды — «Барселону», «Баварию», мадридский «Реал»…
— За футболом, получается, следите?
— Знаете, было время, что футбол прямо раздражал, а сейчас наоборот — о, футбол! От матчей Лиги чемпионов просто балдею. Недавно удалось посмотреть товарищескую игру между сборными России и Франции. Правда, после тренировки я был уставший, при счете 1:0 в пользу французов заснул, потом просыпаюсь, смотрю, счет уже 3:2! Думаю: молодцы, пацаны, давайте, еще один забивайте, и тут мы получаем четвертый. Жаль.
— Есть ли какие-то команды, за которые болеете?
— Как таковых нет, могу сходить на «Спартак», могу и побывать на матче «Зенита». Хотя, наверное, я болею за «Урал», так как это команда из моего родного города Екатеринбурга. Нравится, как ребята бьются, команда находится в первой восьмерке, хотя финансирование у нее не такое, как у топовых клубов. Играют ребята очень достойно, находятся всего лишь в нескольких шагах от первой пятерки, и если они будут продолжать в том же духе, будет классно.
— А феномен «Ростова» вас не впечатляет?
— Видите, это команда, которая четко организована тренером. Как и «Лестер» сейчас в Англии. Если «Ростов» и «Лестер» выиграют чемпионаты, все будут искать ключи, как им это удалось сделать. Прямо как в нашем случае — мы с Сашей стали олимпийскими чемпионами, и все нас стали изучать.
— Раньше вы сетовали, что в России, в отличие от Венгрии и Германии, ходит мало народу на соревнования. Сейчас, особенно после того, как Москва приняла чемпионат мира, ситуация как-то изменилась?
— Может быть, зрителей прибавилось на трибуне, но незначительно. Гребля — интересный вид спорта, и ее нужно больше рекламировать. Понятно, что на это необходимо финансирование. Во время соревнований надо красиво «подавать» спортсменов, объявляя их на старте. Перед соревнованиями можно снимать о гребцах ролики, в общем, все делать для того, чтобы зрителям было интересно — что это за вид спорта такой, гребля. В этом плане нам есть что подсмотреть у партнеров из Европы. Как там относятся к соревнованиям, какие устройства устанавливают, как камеры расположены. Положительный опыт можно и нужно перенимать.